Интервью с Анной Деревянко

Сейчас у Украины пауза в сотрудничестве с МВФ, и это стало негативным сигналом для мира иностранных инвесторов. Украина потеряла ключевой козырь в общении с внешним миром. Есть ли у страны какие-то шансы остаться в поле зрения иностранных инвесторов?

Анна Деревянко Исполнительный директор Европейской Бизнес Ассоциации

Скажем объективно: когда МВФ работал с Украиной, мы все равно не видели огромного вала иностранных инвесторов. Поэтому, я не драматизирую ситуацию по этому поводу. Понятное дело, неприятно, что нет должного сотрудничества с Фондом. Но это не должно быть блокирующим фактором для иностранных инвесторов.

Давайте посмотрим, что важно для инвесторов на сегодняшний момент. Для инвесторов важна предсказуемая ситуация, предсказуемые правила игры. Для инвесторов важна возможность защитить свои интересы в судах, если их права попираются. Для инвестора важен богатый внутренний рынок, который может абсорбировать ту продукцию, которую инвестор может здесь произвести. Для инвестора важно легкое, комфортное налоговое законодательство. Этих компонентов для успеха на сегодняшний момент, к сожалению, в Украине не наблюдается.

Поэтому, обобщая, могу сказать: да, расстраивает, что нет сотрудничества с МВФ. Но это не совсем стирает всю надежду на изменения в стране. Ведь, в конечном итоге, все зависит от государственной власти, от представителей государственных институций. От того, смогут ли они организовать свои усилия, чтобы предложить и украинскому обществу, и иностранным инвесторам то, о чем я сказала.

Если оценивать инвестиционный климат в Украине, ожидаете ли вы, что он будет улучшаться? В прошлом году у нас был отток иностранных инвестиций на уровне $400 млн. Это худший показатель за пять лет. Инвесторы пока что покупают только гособлигации.

Не только иностранные, а вообще, все инвесторы оценивают ситуацию в Украине не самым позитивным образом. Если даже смотреть на наши индексы, то картина кажется не совсем радужной. Так, по пятибалльной шкале крупный бизнес поставил 2,40 во второй половине прошлого года инвестиционному климату в стране. Если мы говорим о микро- и мелком бизнесе, то свежие исследования показали оценку 2,38 по пятибалльной шкале бизнес-климату. Анализирую предыдущие годы мы понимаем, что бывали и лучшие времена, ведь индекс когда-то переваливал за 3, то есть был в положительной плоскости. А сейчас он коррелируется где-то с уровнем 2013 года, если мы говорим о большом бизнесе.

В то же время, даже если оценки не самые лучшие, безусловно, инвесторов, иностранный капитал в страну завлекать все же нужно. Объективно сложная задача, но, тем не менее, возможная. Западная Украина в этом плане является хорошим образцом того, как можно даже в отсутствие надежной системы правосудия, эффективно работающих правоохранительных органов заводить сюда иностранные инвестиции. Они просто активно «работали локтями» на иностранных рынках, убеждали, восстанавливали доверие или строили доверие с нуля.

Но, честно, пока сложно рассчитывать, что мы за этот год проведем невероятное количество разных реформ, которых мы все ожидали пару лет назад. А мы говорим о построении эффективной антикоррупционной инфраструктуры, справедливой системе правосудия, эффективно работающих правоохранительных органах, борьбе с теневой экономикой.

Давайте поговорим об опасениях бизнеса. Мы живем с госбюджетом с довольно высоким дефицитом, больше 5% ВВП. Бизнес боится, что Налоговая служба будет выжимать из него деньги, устраивать проверки, выписывать штрафы, не возмещать НДС?

Такие опасения есть всегда, они не в этом году родились. Каждый год, когда мы видим дефицит бюджета, когда наблюдаем растущее желание наших властей финансировать какие-то направления. В то же время, мы понимаем, что при наличии такого серьезного сегмента теневой экономики будут стучать в двери прозрачного бизнеса. Как? Через повышение налогов, акцизов и других возможных ставок.

Соответственно, этот год не исключение. Но мы искренне надеемся, что в диалоге между бизнесом и властью будет присутствовать цивилизованная нотка. Нынешняя власть, в принципе, достаточно разумно подходит к налоговым ставкам, когда мы говорим об их планировании.

Хотя, безусловно, время от времени появляются посылы, к примеру: а давайте введем прогрессивную шкалу налогообложения зарплат. Понятное дело, что мы переживаем по этому поводу. Прогрессивная шкала налогообложения может деструктивно влиять на желание теневого бизнеса выйти из тени. И мы понимаем, что, в конечном итоге, все равно это бремя ляжет на прозрачный бизнес.

В мире же, в условиях пандемии страны стараются освободить бизнес максимально от налоговой нагрузки, чтобы он выжил и, в перспективе, давал увеличенные налоговые поступления. К примеру, один из представителей бизнеса рассказывал мне, что думал закрывать свой проект в Польше, но местные власти решили освободить его от налогов и дали грант на 50 тыс. евро. И он продолжил бизнес. Таких примеров может быть тьма. Почему бы не брать их во внимание? 

Идея президента Владимира Зеленского о налоговой амнистии популярна среди бизнеса?

В рамках ЕВА есть разные мнения на этот счет. Почему? Смотрите, налоговая амнистия вроде бы не должна проводиться регулярно. Потому что иначе только будет трус платить налоги. Я бы провела амнистию единожды. И все. Чтобы дальше двигаться по намеченному пути. Но при нынешней судебной системе нет уверенности, что все будут уважать закон. Минусов от проведения налоговой амнистии может быть тоже достаточно. Соответственно, подумать есть над чем.

Как вам закон про инвестнянь? Эту роль на себя возьмет агентство UkraineInvest, но пока непонятно, есть ли у него возможности и кадры, чтобы сопровождать каждую инвестицию от 20 млн евро. Это довольно низкий порог.

Я вхожу в набсовет UkraineInvest, и это позволяет с ними регулярно общаться. Команда, которая работает в UkraineInvest, достаточно прогрессивная. Это думающие, мудрые люди – и это приятно видеть. По поводу того, насколько нагрузка большая я задала вопрос руководству UkraineInvest – не опасаются ли они того, что их будет захлестывать эта работа. Ответ был: нет, не боимся. Они считают, что кадров им хватит. В то же время, они хотят подобрать и новых людей, которые будут усиливать это направление. Так что я полагаю, это и вправду даст больше возможностей для того, чтобы обслуживать растущий спрос на их сервис. Здесь важно найти золотую середину, чтобы обеспечить и интересы инвестора, и сохранить интересы государства. Чтобы не вымывались средства государства в пользу инвестора.

Давайте посмотрим на 2021 год. Идет не очень быстрая вакцинация, которая скорее всего будет продолжаться до конца следующего года. У нас страшный сентябрь из-за пиковых выплат по госдолгу почти на $3 млрд. В июле заработает ограниченный рынок земли. Полмиллиона украинцев стоят на учете в Госслужбе занятости. Сможет ли бизнес помочь Украине пережить этот трудный год?

По-моему, бизнес традиционно становится опорой для государства. Все годы независимости страна двигается вперед благодаря бизнесу. И, откровенно говоря, не часто мы могли похвастаться тем, что у нас принимались фундаментальные государственные решения, которые были краеугольным камнем для положительного развития страны. И для бизнеса. Может быть, такая позиция эгоистична со стороны предпринимателей, но так они мыслят.

Не первое десятилетие бизнес жалуется на судебную власть, а правоохранительные органы часто либо бездействуют, либо действуют не совсем корректно. Так, из года в год происходит воровство грузов на дороге, на одних и тех же участках. К примеру, при перемещении от государственной границы на таможенный склад (при импорте) на трассах Ягодин-Киев и Николаев-Киев, и при локальных перевозках, особенно, в районе Кропивницкого, Полтавы, Винницы. Имеют место и кражи на железной дороге. Но ситуация не меняется. Хотя мы не раз акцентировали на этом внимание. Только агрохимии воруется в год на 60 млн грн.

Кроме того, бизнес постепенно наращивает оборот и старается все-таки менять свое обличие, а через это – менять обличие страны. За эти годы мы видим, как сильно изменился облик Киева. Да и не только Киева – в принципе, всей страны. Поэтому, у бизнеса нет другого шанса и другого выбора, как продолжать двигаться вперед.

Кстати, бизнес отмечает, что Украина справилась с коронакризисом лучше многих европейских стран. Поэтому, бизнес будет и дальше вкладывать в свое развитие. Так, крупный бизнес в большинстве своем – больше 65% – планирует либо оставлять зарплату прежней, либо ее увеличивать (около 10% опрошенных). В мелком бизнесе, правда, другая статистика. Большинство будет зарплату замораживать.

Какие у вас ожидания по поводу запуска рынка земли в июле и того, что он может дать украинскому агросектору? Рынок запустится в ограниченном формате, но фермеры его очень ждут. Dragon Capital (издатель НВ) подсчитал, что при росте ВВП в 2021-м на 5,3%, вклад агросектора в этот показатель будет почти 1%.

Естественно, земельный рынок сможет положительно повлиять на развитие экономики. Ведь Украина обладает значительным земельным потенциалом, который составляет 5,7% территории Европы. С 60,3 млн га почти 70% составляют сельскохозяйственные угодья с высоким плодородием. Но, при этом, есть и те, которые не считают, что открытые рынка будет иметь положительный эффект.

По данным госкадастра, более 31 млн га – это земля в частной собственности, с которой почти 28 млн га – частные паи. В государственной и коммунальной собственности – более 10 млн га.

Стоит отметить, что объем рынка, который оценивают инвесторы, не будет сверхъестественным. Но он положит начало для развития этого направления. Это важный шаг. Однако, опять-таки, чтобы земельный рынок не превратился просто в продажу и скупку земли, необходимо стимулировать увеличение цепочки переработки продуктов, которые выращиваются на этой земле. Есть изъезженная фраза о том, что Украина – житницы Европы. Но давайте все-таки ее превратим из житницы в супермаркет мира.

Украинский агросектор уже настрадался от рейдерства. Каждый раз, когда я общаюсь с экономистом Андерсом Аслундом из Атлантического совета, он говорит об ужасном состоянии защиты прав собственности в Украине. Вы согласны с ним?

На самом деле, такие риски существуют. Очень многое будет зависеть от реестров – как они ведутся, как туда вносятся изменения. Но если мы говорим о рейдерстве в целом, то, на сегодняшний момент, нам не кажется, что данная проблема стоит так драматично. Стоит отменить и слабости компаний в этой ключе, и главная из них – неправильно оформленные документы на право собственности. К этому и цепляются незаконные рейдеры. Чтобы уменьшить риск рейдерства, надо смотреть, насколько качественно оформлены ваши документы и насколько качественно работает ваша юридическая команда.

Еще компании говорят про необходимость защиты прав интеллектуальной собственности. От этого страдают, например, компании, которые занимаются производством и реализацией алкогольной продукции. Незаконные названия алкогольной продукции, которые имитируют известные бренды, наносят, по предварительным подсчетам, убытков на 4,5 млн грн в год. И это только одной компании. К этому можно добавить кофе, пестициды, бытовую электротехнику, у которой теневой сегмент в некоторых категориях может достигать 50-70%. Понятное дело, что прозрачному бизнесу от этого не легче. 

ЕБА всегда много говорит о таможне и о сером импорте. Насколько критична сейчас ситуация с незаконным импортом? Все-таки, таможня – это главный источник нашего многострадального госбюджета.

Вот что важно. В Европе, как правило, таможня играет статистическую роль, а фискальная функция сведена к минимуму. В нашем же государстве таможенный орган работает как фискальная машина, которая должна собрать энную сумму денег для государственной казны. Из этой функции, естественно, формируется внутренняя корпоративная культура.

Наша страна, к сожалению, пока не может похвалиться тем, что мы стремимся в таможенной политике уподобиться странам-членам Евросоюза. Украинская таможня – это фискальный орган с определенной магией корпоративной культуры, который предполагает, все-таки, правоохранительный формат отношений с субъектом предпринимательской деятельности. И, конечно же, возникают определенные перегибы. Некоторые таможенники привыкли получать явно больше, чем им может предложить государство в качестве зарплаты. Даже сложно понять, какой уровень зарплат им предложить.

Мы недавно встречались с руководителем гостаможни – Павлом Рябикиным. Ведь накопились проблемы, которые мы слышали не от одной компании: стояли грузовики на таможне, начали проверять чуть ли не каждую машину по каждому контракту. И это было уже реальным перегибом. Встреча с Рябикиным прошла, как ни странно, хорошо, конструктивно. Наши представители, которые присутствовали на этой встрече, решили дать таможне еще немного времени, чтобы те наладили все бизнес-процессы. Надеемся, подобные ситуации больше возникать не будут.

От импортеров – к экспортерам. Экспорт IT-услуг в прошлом году поставил рекорд - $5 млрд. И этому растущему рынку Минцифры предлагает новый формат работы – спецрежим Дия.Сити. Министерство считает это стимулированием отрасли, а сами IT-компании боятся дополнительного регулирования. Как вы считаете, заработает ли Дия.Сити и как ее можно улучшить?

Мы солидарны с IT-индустрией. На сегодняшний момент и вправду есть опасения по поводу Дия.Сити. Сама по себе идея неплохая. Естественно, каким-то образом нужно мотивировать IT-индустрию к развитию, хотя она и так достаточно хорошо мотивирована. Но главное – не мешать ей в развитии. Для IT-индустрии очень важно, чтобы элемент доверия не попирался. Потому что можно пообещать одно, а потом это не исполнить, или исполнить не в полном объеме, лишив отрасль ресурсов.

Еще одно опасение – создание определенного анклава на территории страны, который будет иметь лучшие условия для ведения бизнеса по сравнению с другой средой. И это может внести определенный диссонанс в украинский бизнес. Один из пунктов предлагает создать в Дия.Сити саморегулирующую организацию, которая будет иметь обязательный характер для резидентов. Бизнес не совсем понимает, зачем это. Есть коррупционные опасения. Может, мзду надо будет какую-то платить.

В целом же, да, в Дия.Сити есть элементы британского права, но, опять таки, получается, что мы хотим построить государство в государстве. В IT-секторе роста исчисляется десятками процентов в год. А государство им еще хочет что-то предложит. Это коренным образом изменит ситуацию? Вряд ли. Соответственно, стоит думать, как стимулировать и другие индустрии, какие условия для развития предложить им.

Кроме айтишников, Кабмин Дениса Шмыгаля хочет простимулировать всех экспортеров. Правительство запускает Экспортно-кредитное агентство, которое получит 2 млрд грн из бюджета, чтобы кредитовать тех, кто работает на внешних рынках. Поддерживаете?

Если поговорить с логистическими компаниями, то мы видим, что даже микро- и мелкий бизнес активно участвует в системе экспорта. И это хорошо. По поводу поддержки: элементы поддержки во всех странах плюс-минус одинаковые. И то, о чем говорит премьер Шмыгаль, – и вправду работает практически во всех странах, которые озабочены поддержкой экспорта. Что нужно для экспортеров? Нужен доступ к ресурсу. Это должны быть доступные кредиты, либо же возмещение процентов по кредитам. Если правительство может тело кредита возместить – вообще шикарно. Это важный элемент. Кроме того, необходимо должное информирование, где есть потребность в украинских товарах, где есть свободные ниши. В то же время, необходима и профессиональная проактивная работа украинских посольств с четкими KPIs по выводу украинского бизнеса на внешние рынки, приводу иностранных инвестиций. Но чтобы ускорить темпы экспорта, нужно еще создать комфортные условия для инкубирования бизнеса. Чтобы бизнес чувствовал себя нормально.

Мы живем с ощущением большого потенциала украинской экономики. Есть яркие примеры «выстреливших» компаний – Нова пошта, Розетка, Монобанк, Биофарма, Биосфера, Ajax Systems. Да, мы в этом году подтянем экономику примерно на 5%, а затем вновь вернемся в ловушку медленного роста на 2-3%. Может ли украинский бизнес помочь выбраться из этой ловушки?

Шансы есть всегда, но есть и «если». Если у нас будет такая система правосудия, как в Британии, такая инфраструктура и экосистема поддержки инвесторов и венчурный капитал, как в Америке. Такое же образование как в Финляндии. Или хотя бы как у ведущих европейских стран. Объективно, о чем мечтает каждая новая украинская компания? Сделать страну лучше, богаче. Но это – мечта. А задача – как обезопасить свой бизнес. И, как правило, компании ищут юрисдикцию для своего бизнеса за пределами Украины.

Что же касается стартаперов, то им нужно венчурное финансирование. В США есть фондовый рынок, а у нас нет. Хотя, конечно, есть перспектива что он все-таки заработает и в Украине. Работающие украинцы со свободным капиталом вкладывают в недвижимость, потому что фондового рынка практически нет. Соответственно, нужно, чтобы люди зарабатывали больше, чем они платят, а эту дельту направляли на инвестирование. Это будет стимулировать развитие внутреннего рынка. Вслед за этим в страну придут и иностранные инвесторы. Ведь вся экосистема должна меняться.

У нас есть достаточно большое количество людей в правительстве Украины, которые мечтают об этом же. Но, к сожалению, даже если они на высоких постах, то все равно в меньшинстве. Поэтому, быстрых решений пока нет, а перспективы – есть. Но нужно работать, много и усердно.

Пять вопросов Анне Деревянко

• Ваша самая дорогая покупка за последние пять лет?

Я купила дом.

• Ваша самое необычное путешествие?

Я ездила с палатками на наше побережье Черного моря, в заповедник. Это в районе Татарбунар. Мне очень понравилось, считаю, что стране есть чем гордиться. Поддерживаю украинское. Но понравился также и город Альбаррасин в Испании. Рыцарский город, в котором время замерло в Средневековье.

• На чем вы передвигаетесь по городу?

На автомобиле Volkswagen Touareg.

• Самый мудрый человек, с которым вам доводилось беседовать?

Я стараюсь учиться у каждого человека, с которым общаюсь. Очень поразил когда-то своей глубиной Шимон Перес [президент Израиля в 2007-2014]. С ним я не беседовала, но слушала его лекции, выступления. Кроме того, много читаю.

• Есть ли у вас guilty pleasure?

Ответить на этот вопрос трудно. Алкоголь не пью, не курю, спортом занимаюсь. Мне иногда муж говорит, что я слишком идеальна. А еще я – максималистка.